[kongjian]

За последний год — астрономический, не календарный — был прожит нечеловеческий массив опыта, связанного с личным, с рабочим и с городским.
Из городских свершений самые настоящие вершины Джомолунгмы. Таких фантастических результатов в музейной сфере города вообще никогда не было до этого года. Многотысячные посещения, высокий качественный уровень культурного продукта, будь то сам музей, музейный стенд или буклет для презентации. На подходе ещё одно детище, рождению которого я программно и идейно способствовала на протяжении долгих лет. Программа была посеяна 1,5 года назад. Сложилось, срослось, сформировалось. Чувство такое, будто внутри зреет самый настоящий Василиск: гигантский, необратимо чарующий своими жёлтыми глазами. У этого Василиска впереди такой же крупнотоннажный путь культурного гиганта, который своим теплом и радушием, индивидуальностью и многотысячной яркостью люменов всегда будет притягивать и манить сотни тысяч людей. Та самая благодарная публика. Тот самый оглушающий звон оваций. Хочется сравнить этот процесс с атомным ледоколом Ленин: что-то около, совсем рядом. Мощный, стальной, гигантский и уникальный по своим характеристикам и сотворённым делам.
Из рабочего массива выделяется переезд в соседний кабинет, сломанный шаблон дислокации музейщика под рукой у начальника отдела и рождённый шаблон музейщика под рукой у руководителя всего департамента. Вместе с новорожденным шаблоном появилась и опция ночёвки на работе.
Из личного остаётся только самое неприличное желание разобрать накопленные за 30 с гаком лет косяки и ошибки системы, связанные с эмоциональным планом. Волгу я вижу только на фотографиях многочисленных изданий, с которыми приходится иметь дело. Пляж и тёплый воздух заменяет солярий и влажная пелена атмосферы в спортзале, куда я стала безобразно редко попадать.
Прояснилась тема с происхождением в галактическом масштабе. Надо было суметь таким систематическим образом деградировать с самого верха до почти самого низа. Докатилась. Буквально. Надо съездить в Спарту, хоть на родные пенаты посмотрю... А там можно будет и на Северный ледовитый махнуть, чтобы освежить в памяти первый опыт деградации человеческой оболочки. Поделом же. Же.
А на последок я скажу, что один одарённый творческий человек всё-таки сумел добить и доломать во мне последние остатки человека. Раньше разноуровневый плотный комок его чувствований и переживаний, живой, яркий, пульсирующий и такой отчётливый, держал меня на плаву простым знанием, что вот это всё ко мне, это в мой адрес, ура, я живой человек, которого можно любить и к которому вообще можно испытывать позитивные чувства. Как говорится, знание — сила. И это знание предавало мне сил жить дальше и ворочать те горы, которые мне городят разномастные начальники и инстанции каждый день. Жить в ожидании, что в какой-то день наши пути пересекутся; жить с надеждой, что мы сможем договориться; жить с верой в лучший удел. Теперь мне предстоит привыкнуть к его отсутствию, даже на тонком плане. Ни одного канала. Тишина в эфире. В его эмоциональном плане висит другая девушка, у которой виды на другого мужчину... Обидеть или ранить её он не боится, любить её он тоже не боится. Что ж, вперёд и с песней о нибелунгах. Каждый сам пиздец своего счастья. Со вчерашнего дня в потоке размышлений стала говорить себе: «Полина, тут никого нет». До ужасающего сильный эффект. Пустой холодильник на ножках.